Второй этап полевых работ 2020 г. на  вулкане Алаид, расположенном на острове Атласова на севере Курильской островной дуги, был проведен 2 октября. В кратере вулкана было мало снега, что позволило провести изучение его глубинной части. В ходе полевых исследований собрана коллекции горных пород и взята пробы снега. Выполненные измерения температуры фумарольных газов показали, что для различных фумарол она изменялась в диапазоне 35–95°C. Образцы горных пород были отобраны также у скалы Свечка и на мысе Штормовой. Установлено, что в настоящее время воды в ручье Юрьева, расположенном на запад-северо-западе о. Атласова, нет. Проведенные исследования позволили получить новую уникальную информацию, которая, несомненно, будет полезна различным исследователям  действующих вулканов Курильской островной дуги.

Представлены результаты комплексных геофизических наблюдений за активностью вулкана Эбеко в конце 2018 г. и начале 2019 г. Пункт наблюдений располагался на сейсмической станции «Северо-Курильск» на удалении 7.2 км от кратера вулкана. Выделены три типа отклика в вертикальной составляющей электрического поля атмосферы  во время прохождения эруптивных облаков от эксплозий вулкана Эбеко, что свидетельствует о различном механизме их возникновения. Регистрация инфразвуковых акустических сигналов в ближней зоне позволила сделать оценку тротилового эквивалента для наиболее сильных эксплозий, которая составила не более 100 кг тринитротолуола. Обнаружены определенные закономерности в динамике объемной активности радона, связанные с вариациями метеорологических величин и гидрологическими особенностями пункта регистрации. Длительный период активности, близость пункта наблюдений к кратеру дают основание говорить, что вулкан Эбеко представляет собой природную лабораторию для изучения механизма извержений.

В настоящем сообщении на основе совместных наблюдений, проводимых ИВиС ДВО РАН и КФ ФИЦ ЕГС РАН, приводятся результаты наблюдений за активизацией вулкана в апреле–мае 2020 г.

Активность вулкана Ключевской в ноябре 2019 – июне 2020 гг.

Статья посвящена исследованию генетических связей пород K–Na умеренно-щелочной серии, проявленной в строении вулканического центра Белоголовский расположенного в тыловой части Срединного хребта Камчатки. Дифференцированный ряд пород серии включает в себя трахибазальты, трахиандезиты, трахиты, комендитовые трахиты и комендиты. Проведение расчетов баланса масс и редкоэлементного моделирования показало, что кристаллизационная дифференциация является основным процессом эволюции расплавов изученного вулканического центра, при этом основным фракционирующим минералом является полевой шпат. Методом LA-ICP-MS получены редкоэлементные характеристики породообразующих минералов (Fsp, Cpx, Bt, Ap, Ol), рассчитаны коэффициенты “минерал/порода”, что позволило представить модель эволюции расплавов вулканического центра Белоголовский. Установлены генетические связи между трахиандезитами, трахитами, комендитовыми трахитами и комендитами, тогда как трахибазальты и трахиандезиты не обнаруживают прямых генетических связей.

The Kamchatka Peninsula of eastern Russia is currently one of the most volcanically active areas on Earth where a combination of > 8 cm/yr subduction convergence rate and thick continental crust generates large silicic magma chambers, reflected by abundant large calderas and caldera complexes. This study examines the largest center of silicic 4-0.5 Ma Karymshina Volcanic Complex, which includes the 25 × 15 km Karymshina caldera, the largest in Kamchatka. A series of rhyolitic tuff eruptions at 4 Ma were followed by the main eruption at 1.78 Ma and produced an estimated 800 km3 of rhyolitic ignimbrites followed by high-silica rhyolitic post-caldera extrusions. The postcaldera domes trace the 1.78 Ma right fracture and form a continuous compositional series with ignimbrites. We here present results of a geologic, petrologic, and isotopic study of the Karymshina eruptive complex, and present new Ar-Ar ages, and isotopic values of rocks for the oldest pre- 1.78 Ma caldera ignimbrites and intrusions, which include a diversity of compositions from basalts to rhyolites. Temporal trends in δ18O, 87Sr/86Sr, and 144Nd/143Nd indicate values comparable to neighboring volcanoes, increase in homogeneity, and temporal increase in mantle-derived Sr and Nd with increasing differentiation over the last 4 million years. Data are consistent with a batholithic scale magma chamber formed by primarily fractional crystallization of mantle derived composition and assimilation of Cretaceous and younger crust, driven by basaltic volcanism and mantle delaminations. All rocks have 35–45% quartz, plagioclase, biotite, and amphibole phenocrysts. Rhyolite-MELTS crystallization models favor shallow (2 kbar) differentiation conditions and varying quantities of assimilated amphibolite partial melt and hydrothermally-altered silicic rock. Thermomechanical modeling with a typical 0.001 km3/yr eruption rate of hydrous basalt into a 38 km Kamchatkan arc crust produces two magma bodies, one near the Moho and the other engulfing the entire section of upper crust. Rising basalts are trapped in the lower portion of an upper crustal magma body, which exists in a partially molten to solid state. Differentiation products of basalt periodically mix with the resident magma diluting its crustal isotopic signatures. At the end of the magmatism crust is thickened by 8 km. Thermomechanical modeling show that the most likely way to generate large spikes of rhyolitic magmatism is through delamination of cumulates and mantle lithosphere after many millions of years of crustal thickening. The paper also presents a chemical dataset for Pacific ashes from ODDP 882 and 883 and compares them to Karymshina ignimbrites and two other Pleistocene calderas studied by us in earlier works.